О художниках…

Решил продолжить начатую тему, и толчком послужило старое фото, скорее всего, первомайской демонстрации с участием всей художественной элиты того времени ("Закарпатской школы живописи"). Хорошо — попался снимок теперь, а не в пору категоричной юности: не исключаю, с болью в сердце пришлось бы вычеркнуть всех — из списка "порядочных людей". Хотя, кто я был такой для них? По какому праву? Да, я и к себе был в те времена беспощаден, категоричен и бескомпромиссен.

Со временем просто диву давался: и не с такими знаменитостями случалось! Коммунист-миллионер Пикассо! Или тоже коммунисты: Ив Монтан и Симона Сеньоре! Правда, побывав в СССР, многим открылись глаза — Жид, Кокто, другие "левые". А по ту сторону? Герберт фон Кароян поддерживал нацистов, демонстративно дирижируя оркестром в военных сапогах! Кнут Гамсунг, Эзра Паунд открыто симпатизировали нацистам…
В середине 60-х, находясь в "местах, не столь отдалённых", я с нетерпением ждал очередной номер "Нового Мира" с мемуарами И.Эренбурга "Люди,годы,жизнь", где ясно, и по тем временам, неслыханно откровенно, прослеживался сам механизм "очарований" и естественных разочарований, высказанных, правда, весьма осторожно, с опаской и недоговоренностью.

Но вернусь к личному опыту и наблюдениям моей юности. Я никак и ни каким боком не был связан, тем более — вхож, в круги, связанные с искусством или художниками, тем не менее, предпринимал первые попытки проявить себя в этой "области" — "чисто" для своего удовольствия. Наставников не имел, да и не принял бы — таков уж мой «ослиный» характер.

И всё же, первый – и, пожалуй, единственный урок от "старшего товарища" — запомнился навсегда. Было мне лет 13. Как-то, сидя на бетонном парапете на берегу реки в районе пл.Пушкина, рисовал противоположный берег (с тогда только построенными школой №5 и Радиоцентром) с уточками на глади Ужа, деревьями левого берега. И тут ко мне быстрым шагом спускается симпатичный молодой человек, знакомый по городу, живший где-то в нашем районе, и о котором я знал, что учится "на художника". Был это В.Приходько, тогда ещё, думаю, никому не известный. Прикрыть свои "художества" я не успел, но и не надо было: к моему удивлению, он рисунок мой похвалил и сказал: "И так неплохо, но попробуй рисовать мягким карандашом, а ещё лучше — цветным, например — коричневым!" И тут же показал свой небольшой блокнот с рисунками, по большей части — видами Ужгорода и Львова, архитектурными деталями. Большинство, действительно, были выполнены коричневым карандашом. Так я узнал, что бывают карандаши Т. и М., и что это обозначено на них, с указанием степени мягкости и твёрдости. Этим моё художественное образование и ограничилось, что и видно. В общем, так я неучем и остался. В дальнейшем, я "усовершенствовал" технику рисования мягким карандашом, придав мягкости — твёрдость, жёсткость. Списывал или искусственно затуплял грифель до дерева, придавая рисунку рельефность, "стремительность". Мягкий, он шёл, куда хотел, а затупленный, преодолевая сопротивление бумаги, вгрызаясь, придавал графичности, вроде резца по линолеуму, что ли.
Бывало, наблюдал иногда за работой весьма колоритной фигуры из художественной тусовки того времени, с выразительной головой, особенно профилем, слегка ассиметричным носом и копной курчавых золотисто-рыжих волос. Кроме живописи, как тогда многие, занимался оформлением витрин. Помню, как-то оформлял витрину магазина в Пассаже и, кроме прочего, подвесил за верёвочку "солнышко" — автопортрет. Очень оригинально и мило получилось. Звали, кажется, Фогелем, или что-то в этом роде. Потом пропал, и видел я его чётко выполненные работы в одном из всесоюзных журналов.

А старая гвардия художников в моём (может, недалёком, снобском) представлении — типичные были обыватели, порядочные, в большинстве, семьянины, с лёгкостью приспособившиеся к (любой) власти, даже,ради карьеры, вступавшие в партию. Что для меня, категоричного, — совершенный нонсенс: мастерское владение техникой, талант — в сочетании с откровенно "идеологическим" подтекстом, а то и неприкрытой пропагандой! Исключения, конечно, были. Но, мне — непримиримому, этого было мало. "Толерантность", понимание — если и не приятие — пришли позже , с годами. И всё равно я не мог без какого-то щемящего чувства неловкости, даже -стыда, читать типично совковое предисловие Й.Бокшая к альбому "Изобразительное искусство Закарпатья". Слушать соседа — тогда, в начале 60-х — ученика Училища Андрея Гойду (ныне покойного) о происках капиталистов, так и норовящих напакостить нам. В качестве примера приводил рассказ А.Кашшая о своей поездке по Италии и Скандинавии, будто его повсюду преследовали тайные агенты, куда бы ни ходил, где бы ни рисовал. Теперь, я больше, чем уверен, были это вездесущие "искусствоведы в штатском" советского разлива. Кашшай не догадывлся, а скорее, не хотел говорить.
Не мне судить, да и кто я такой? — подчеркну в очередной раз.

Но больше всего поразил меня, в этом смысле, Павло Бедзир, со своей "покаянной" статьёй в одной из Закарпатских газет. Да когда?! — в самый разгар "перестройки" — году в 86-87-м! Когда, казалось, и резона никакого не было в "покаянной", в посыпании головы пеплом.  Как они с Семаном по глупости и недальновидности подпали под тлетворное влияние Запада, не замечая советские будни, да ещё что-то про церковников и религиозный дурман. Мне не хотелось верить своим глазам! Вспомнил, как однажды в "Верховине", выпивая, мы почти час говорили с ним о пророке Иеремии.(Это было моё единственное с ним общение. Тогда он пригласил меня на следующий день к себе, но я так, на трезвую голову, и не решился) Не знаю, помнит ли кто-нибудь этот казус Бедзира, и чем он был обусловлен?
Мне всегда было трудно отделить художника от человека .Опять-таки, не сужу, а изумляюсь!
Изумляюсь и тому, как совок вместе со "Спилками" и подобными атавизмами перетёк в день сегодняшний, с разного рода мероприятиями, выставками, приуроченными теперь к религиозным праздникам и подобным делам. С фуршетами, комплиментарными речами, цветочками и цацками — "грамотами" и медальками.
Но больше всего раздражают телепередачи, с опять-таки, комплиментарными, дурацкими, содержащими в себе ответ, вопросами, высокопарными глупостями и неоправданными длиннотами. Причём видео-часть ещё — куда ни шло, здесь не польстишь. И чтобы ознакомиться с работами очередной "жертвы" репортажа, приходится отключать звук Так -совсем другое дело! Как это до создателей репортажей не доходит?
Думаю, издержки роста. Провинциальная "красивость"
А может — брюзжание стареющего автора данного опуса?!

Первомайская демонстрация. Фото, от которого я оттолкнулся.