Вино. Воспоминания №1

Тема, как-то сама собой, возникла, всплыв из закромов памяти после сделанных на днях снимков ул.Pincesor, ныне Ольбрахта и последовавшей переписки с фейсбучными друзьями по сему поводу. Да и актуальна — как раз дозревает вино урожая прошлого года.

Винных подвалов в Ужгороде было немало, некоторые помню с детства. К тому же, и отец мой имел к ним некоторое, пусть косвенное, отношение: в 40-вые он, то ли выкупил, то ли арендовал небольшой виноградник, и конечно же, подвал для хранения вина. Хорошо помню своё первое с отцом посещение этого самого подвала, в мельчайших подробностях (кажется, я уже писал об этом). Запомнилось, несмотря на "юный" возраст: было мне не более трёх лет от роду.

В одно зимнее воскресенье, потеплее одевшись, мы с отцом спустились от нас с ул. Высокой на пл.Корятовича, где "припаркованные", стояли в ожидании пассажиров, фиакры, такси того времени, на конной тяге. А может, были это даже сани: ездили мы не раз, вполне возможно, путаю. Помню, когда мы подошли ,,пара коней, накрытая клетчатыми одеялами, стояла, уткнувшись мордами, в накинутые на головы мешки с овсом. Усевшись на заднее сидение, мы с отцом тщательно укутались в рогожу, после чего отец сообщил, по какому адресу нас доставить. Извозчик, сняв с морд мешки с овсом, сел на козлы, и достав из специального приспособления, вроде флагштока, кнут, украшенный красной кисточкой, натянув вожжи, мокнул губами, и мы понеслись по малолюдным улицам города. Время от времени лошадки, задрав хвосты, роняли в снег "дымящиеся" пончики.
Куда именно мы прибыли, уже не помню; было это то ли на Собранецкой, у бывшего в 70-е ресторана-подвала "СКАЛА", то ли где-то на Глубокой, ныне Кошицкой. Тут нас уже ожидали отцовы друзья у мощной, с коваными вставками двери. Кто-то принёс огромный ключ, и открыв им двери, мы зашли внутрь и зажгли тускло светящуюся лампочку. А,может,свечу? В нос ударил невероятный запах! В глубине в качестве стола стояла перевёрнутая вверх дном бочка, на ней белела тарелка с остатками закуски: кусочками хлеба, копчённого сала или колбасы. Рядом —  огарок свечи. Всё это — винные пары, вперемежку с запахом копчённостей, и создавало непередаваемый аромат, запомнившийся на всю жизнь.
И ещё врезалось в память; отец почему-то попросил заменить тарелку, заметив по неким признакам, что в ней побывала мышь.
— А, где она?— заинтриговало меня.
— Уже её нет, но следы остались.
И отец показал какие-то тёмные продолговатые крупинки.
Открытие это меня поразило настолько, что вернувшись домой, я с порога сообщил маме эту сенсационную новость; мышь накакала в тарелку!.
Домой отец каждый раз возвращался с полной корчажкой, а для мамы была заготовлена отдельная бочечка с мускатом. Возил он корчаги и в Москву, когда был назначен управляющим Уневермагами и Гастрономами. Благодаря им решались многие вопросы. (Знал отец и лично министра торговли). Летал в Москву отец на тряских Дугласах, и нам привозил всегда гостинцы. Затем наступил перерыв в 5 лет.

Когда в 1953 отец вернулся, мне было уже 8 и я опять несколько раз бывал с ним в винных, на сей раз — чужих, подвалах. Один из таких визитов особо запомнился. Теперь мы ехали с отцовым другом, фотографом Степаном Качуреком. Побывали мы в Среднем и Анталовцах у старых друзей отца, с которыми не виделся посдедние пять лет. 
Запомнилось какими-то таинственными  переживаниями, ярким ощущением дороги, путешествий, ожиданием невероятных впечатлений и приключений, хотя всего этого как бы и не было — всё происходило на уровне фантазий.
Помню урчащий шум мотора "Победы", на которой мы ехали — я сижу рядом с шофёром, в окно вижу проплывающие пейзажи с сёлами, полями, силуэтами тёмных гор на горизонте, над нами — яркое вечернее небо. На заднем сидении — "похорошевшие" друзья ведут тихий, душевный разговор для меня — на недоступную возвышенную тему о судьбах мира, перемежая своими невесёлыми ГУЛАГовскими воспоминаниями.

Или ещё такой эпизод: мне лет 12-13. Тоже воскресенье. Отец спрашивает: "Хочешь поехать со мной?"
— А как же! Конечно!
И вот я сажусь на багажник отцова велосипеда, и мы едем в сторону Аэропорта, почти до (тогда Чехословацкой) границы, в район т.н.Червеницы. Вся, правая от шоссе сторона — сплошные, карабкающиеся в гору виноградники. Теперь — "Винсовхозовские". Раньше – «людські». Тут и там, в глубине виноградников видны небольшие, под красной черепицей домики – боргазы (винные домики с давильнями).
Ехали с оглядкой, петляя, заезжая в боковые улочки, чтобы потом вновь вернуться на главную.
— Надо быть осторожными, за нами могут следить!
— О. как романтично — подумалось мне, и я настроился на приключенческий лад…