Переход под светофором на "зепёный рынок". Какой светофор? Он работает? Мы забыли давно о его существовании. и идут вперёд и только вперёд, не останавливаясь. Пенсионеры, взрослые, молодёжь. Движутся Спешат. Толпа. И всё ни по чём. И ничего не видят. Прямо под колёса. Мы пешеходы. Мы каста. Нам можно всё.Нет машины, можно и перебежать. Ничего. Всю жизнь делали то, что запрещено. Незаметно, украдкой. Это старшее поколение. Говорят, привычки генетически не передаются. Кто говорит? Не знает он жизни. Некоторые стоят и молча ждут. Смотрят на бегущую под красный глаз толпу. Без эмоций, замечаний, выкриков и комментариев. Вот он — зелёный. Сигнал к действию. Теперь их черёд. Пошли. Их немного, кто видит.
У входа в базар который уже раз гоняют тротуарных торговцев. Крик: а жить за что? Подайте нам сюда власть. Кто-то жалуется, что крытый рынок — для перекупщиков. На тротуаре тоже не бабушки с килограммом абрикос. Подвозят продавцов микроавтобусами. Товара овощного и фруктового полные ящики. Метастазами на противоположных тротуарах. Пройти нельзя уже нигде. Все занято. Война пешеходам. Да здравствует овощ! А вот эта одинокая, китом распластавшаяся на круглом бордюрчике с двумя кабачками, тихо предлагает прикупить у неё винца домашнего, хорошего, закарпатского.
НЕКРАСИВО.ГРЯЗНО. ОТВРАТИТЕЛЬНО. Разогнали с одной стороны, на другой уже горшок с цветком на продажу вынесли, бумажку простелили. Ушли полицианты — всё вернулось на круги своя. Опять тропинка вместо тротуара. Чаща в самом яблочке города. Бестолковая, неприглядная клоака разрастается с каждым днём. Он, город, у нас один единственный и любимый. мы им гордимся.Любим его страстно, взасос, по-брежневски сильно.
Наше дело в чистом городе жить. Их дело — решать проблемы. Это я о чиновниках из мэрии. Есть дополнительные смыслы? Подводные течения? Нам нет до них дела.
Не разгонят никогда. Однозначно. Понятно всем. Собирайтесь, решайте, Ищите выход.
С утра — на рынок, пока нет толпы и жары. Пивовоз врезается колёсами на пешеходную часть, взбирается на бордюр, грузно перелазит, как толстая задастая баба. Нос к носу с тумбой, в которой маются от жары цветы, мимо лавочек для отдыха. Хрупкая ливнёвка грозится сломаться. Какое нам дело. Мы пиво в магазинчик привезли. Маленький, в несколько шагов. И сколько пива он съест? Несколько ящиков. Можно и на колёсиках доставить. Спешат. Какое им дело до стонущей под колёсами мостовой. Неживая, выдержит. Если нет, то город отремонтирует. Деньги найдутся. Мы любим свой город. Его улицы и тротуары.
Сын показывает на павлонию в сквере. наше любимое дерево, вспыхивающее весной фиолетовыми массивными свечами.Под ним среди мусора кто-то отдыхает в разгар дня. Дальше в кустах занавески из лохмотьев. Базарные маргиналы вечерами пируют под развесистой кроной. У них тут "стрелка", разборки, активная весёлая жизнь. Ночной клуб под открытым небом, свои девочки-стриптизёрши. Моника, базарная активистка-приживалка, развлекает публику. Они тоже любят свой город. До безумия, чесотки, туберкулёза и пьяных радостных слёз.
Не люблю Корзо летом, потому что знаю содержимое подвалов на улице. Запахи порой вырываются наружу, как из пасти дракона. Пыльно, без зелени. Как ни стараются владельцы и арендаторы магазинов скрасить жаркое уныние, получается плохо. Около "Короны" пыльно особенно. Там мешают бетон, строят. Ждём дождь. Умыть любимую улицу может только стихия.
На углу висит скульптура легенды шестидесятых, дяди Коли Деревянко, когда-то зажигал на Корзо неоновую рекламу. Коля был очень умный, прямо ходячая энциклопедия. Поэтому и портфель. Там газеты. Ещё он любил авоськи, похожие на рыболовные сети. Сквозь паутину ниток было видно всё нехитрое содержимое: хлеб, докторская колбаса, журналы, опять газеты. Поговорить с ним любила вся ужгородская профессура. Останавливались около "Ключика", неспешно беседовали. Он помнит поливалку в шесть утра, усатую шумную струю, опоясывающую клумбу на Корятовича. дядя Коля соврать не даст.
Вторая половина дня. Жара. Тело не слушается.Плохо идёт. Пешеходный переход у "Кобзаря". Ни души. Ни машины. Полная фиеста у всех. Я под светофором. На противоположной стороне мальчик. Худенький такой. Лет одиннадцати. Тоже стоит. Никто и ничто нам не мешает вот так тронуться на встречу друг другу под красный. а мы стоим. И смотрим так, изучаем, он — меня, я — его, больше же не чем заняться. И стоим. И ждём, как будто играем между собой во что-то. Загорелся, наконец,. Пошли. Друг другу в глаза глянули, улыбнулись. Спасибо тебе, мальчик.
Залишити відгук
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.