Как не люблю я эту работу! Или: прости нас, елка!

Ну, вот и заканчиваются праздники…  Который день пытаюсь не смотреть на елку, но прихожу к неизбежному выводу: пора раздевать!  Яркие игрушки, по особенному — дурацки выглядят на плачущем колючими слезами дереве. Терпеть ненавижу эту работу, но терплю, ненавидя. Готовлю коробку и начинаю…

Первой упакую стеклянную собачку, вместе с ней, укутывая детские воспоминания и мамины старания добыть самую-самую елку для единственной дочери и долгий путь через весь город с деревом на плече. За ней в коробку последуют шары, вместе с памятью о всех событиях, произошедших с моей семьей в ушедшем так недавно году. Олень из позолоченной соломы, как напоминание о рациональной действительности, вытесняющей даже намек на иррациональную романтику, особых стараний не требует, но займет в коробке достойно неизбежное место. Нить, на которую нанизаны не сбывшиеся мечты, ляжет сверху. Все богатство буду перекладывать (чтобы не разбилось) дождиком и прочей праздничной мишурой. А потом положу новогодние гирлянды – блеск и мигающий свет так отвлекают от будничной суеты. Все эти праздничные сокровища, хранящие память и надежды, вынесу подальше:  в гараж, полутьму, тишину.

Но все последующие дни буду знать: там, на верхней полке есть волшебная коробка, в которой живет праздник. Куплю новые елочные бусы и шары, чтобы нагрузить их ощущениями 2012-го. И очень скоро мои сыновья, как всегда – в последнюю минуту, будут доставать из короба всю эту сказку и в дом опять войдет праздник, уже с новым деревом и новыми надеждами.

Прости нас, елка, но свою миссию в этой действительности ты уже выполнила. Говорю же: терпеть не могу, блин,  эту работу!