Одарка Долгош – гармония изяществеа и стойкости

Хрупкая и изящная женщина с незыблемым и устойчивым внутренним стержнем. Практически несовместимые характеристики чрезвычайно гармонично сочетаются в Одарке Долгош-Сопко. И хотя сама она настаивает: ничем не отличается когорты обычных закарпатских «жен», общение с ней, созерцание ее творчества, болем того – отстраненное наблюдение за ней доказывают: мы имеем дело с неординарной личностью, цельной натурой и воплощением женственности, которая мягко , но настойчиво достигает каждой цели, раз за разом поставленной перед собой. Если каждую личность попробовать ассоциировать со стихией: одни, как, огонь, в пламени страстных поступков зажигают окружение, другие, как скала, незыблемы в своих взглядах, то художница, преподаватель Закарпатского художественного института Одарка Долгош ассоциируется, у меня лично, с водой . Прозрачная и мягкая, стремительная и неутомимая, но все же точит любой камень, прокладывая путь, но не ради собственной выгоды. В этой ассоциации есть еще одна особенность: такая, прозрачная и чистая вода не может быть мутной, разве что — тускнеет, когда в ней отражается осеннее, пасмурное небо. Но и это — ненадолго …

Одарка, дочь публициста, историка, писателя Ивана Долгоша, живет в семейном, родительском гнезде. Опрятный и уютный дом в с.Доманинци насквозь наполнен этнической атмосферой: вышивки и картины, предметы старины и черно-белые фотографии — историческая атмосфера вполне комфортна для современных людей.

— Пани Одарка, откуда такое, по-моему, необычное для Закарпатья имя?

— Ничего удивительного. На Закарпатье много Одарок, собственно, не Даруся, Дарья или Даша, а именно — Одарка. Своим именем я обязан дедушке, Ивану Андреевичу Долгошу, который чрезвычайно любил невестку, мою маму, Мария-Одарку. И когда услышал, что родители хотят меня назвать Татьяной, никому не сказав ни слова, ушел, куда следует, и подарил мне это имя…

— Вообще в Вашей жизни — много, связанного с предыдущими поколениями …

— Да. Как-то повелось, что мы с большим уважением относимся к тому наследству, которое передается из поколения в поколение. С каждым предметом связаны целые истории. Собственно, в нашем доме, в Доманинцах, живет уже четвертое поколение Долгошей. Я исследовала историю рода, дойдя до 7-го поколения. А мой прадед, Михаил Долгош, родом из закарпатских Великих Лаз, оставил целую хронику с родственными связями, датами рождений. Поэтому интерес к семье и уважение к ее памяти — это вполне естественное состояние для всей нашей семьи.

— Вы считаете, что такое уважительное отношение к истории, этносу нынче в моде?

— Мода — слишком зыбкое явление. Мне кажется, только внимание, память, использование, если хотите, элементов, мотивов, родившихся на этой земле, является обязательным атрибутом самоиндефикации. Этнос чрезвычайно хорошо вписывается в современную среду. Я постоянно говорю своим студентам, что самый крутой, как сейчас модно говорить, дизайн обязанности должен содержать элементы географической, ментальной идентификации!

— Сейчас много нареканий на молодое поколение: меркантильно, прагматично, безразлично. Вашапреподавательская работа — обязанность, принуждение, творчество?

— Вы знаете, я имела счастье никогда не работать по принуждению. И в издательстве «Закарпатье», и в колледже, и сейчас — в институте я получаю настоящее удовольствие от работы. Общение со студентами … Что же, не бывает без претензий, причем — взаимных! Им могут не нравиться мои замечания, я за их реакцией вижу, что делаю не так … Но горжусь тем, что на Закарпатье уже существует не только живописная школа, но и школа дизайна. И сейчас мои бывшие студенты стали уже моими коллегами на кафедре дизайна. И это меня радует!

Книги в доме Долгошей — на почетном месте. Но это — не главное, они — на почетном месте в семейной души. С дедов-прадедов их составляли, писали, а теперь — исследуют и творят. Именно поэтому, наверное, вся беседа с пани Одаркой так или иначе, а возвращается к главному человеческому достоянию.

— Первая книга, которую помню — «Украинская советская энциклопедия». Иллюстрации, фотографии — чрезвычайно меня, маленькую, захватывали. Мне кажется, что именно тогда зародилось особое отношение и интерес к книге в моей душе.

— Довольно странно услышать такое признание из уст художницы …

— Я, очевидно, не могу назвать себя художником в классическом смысле слова. Меня интересует книга, процесс ее создания, рождения, исследование ее истории. Ко мне возникало немало вопросов в процессе защиты кандидатской, посвященной рукописной книге. Например, почему на Закарпатье так мало старопечатей? Печать пришел сюда только в середине 19-го века, а вот рукописные книги есть еще с 14-го. Разве это не чудо? Разве не интересно?

— То есть Вы не относитесь к категории людей, пророчащих «смерть» книгам?

— Конечно, нынешнее поколение живет в другом темпе, технологии ускорение влияют на способ и количество восприятия. Но рукописные книги, свитки, папирусы, шелковые китайские, пальмовые индийские послания предков сей день является неисчерпаемым и очень востребованным источником информации. Более того, современные студенты работают над книгами в одном экземпляре! И, поверьте, такие вещи пользуются спросом. Поэтому, думаю, что печальные пророчества, мягко говоря, преждевременны.

— Вы с таким уважением рассказываете о прошлом, былом. Означает ли это, что Вам интереснее «там»?

— Думаю, нет. Просто абстракция, близкая мне в творчестве, исходит из тех, закарпатских легенд, знакомых мне с детства. Все эти «бос оркани», «шаркани» и повитрули создали неповторимый мир, в котором для меня мало потустороннего и мистического, это просто неисчерпаемый источник вдохновения, и не только для меня. Хотя именно сейчас я работаю над серией «Портретов из прошлого», в которых, опять же, — многие фигур из того времени, о котором мы уже говорили …

Одарка Долгош, кроме творчества, научной и педагогической деятельности, известна еще и общественной активностью. В свое время общество «Творческие женщины Закарпатья», одной из организаторов и идейных вдохновителей которой она стала, провело немало хороших акций, вошедших, несомненно, в историю творческой жизни края. Ну, кто не знает, например, о «Книжном Николае», который ежегодно собирал на Закарпатье лучших издателей отечественной книги. Однако …

— Пани Одарка, а почему такой, довольно длительный перерыв в активной общественной работе? Устали?

— Вы знаете, очевидно, речь идет об определенном переосмыслении собственной деятельности и определения главного, чем бы хотелось заниматься. Для меня это — книга и все, что с ней связано. На иное, практически, сейчас не хватает времени.

— Вас это смущает?

— Да, более того — раздражает! Современный мир живет в бешеном темпе и водовороте информации. И у меня иногда складывается впечатление, что в этой погоне я многого не успеваю.

— Однако у окружающих создается впечатление, что Вы живете в полной гармонии с окружающим миром …

— Я просто стараюсь не впускать негатив в собственную душу. Ко всему следует относиться с определенным философским спокойствием и видеть даже в негативе — позитив. Это не всегда удается …

— Такой темп присущ всему миру или речь идет о нашем, украинском ноу-хау?

— Иногда мне кажется, что в Украине такое положение особенно напоминает хаос, на западе все несколько более устоявшееся. Но я искренне надеюсь, что и это пройдет …

— Такой хаос присущ и отечественной богеме?

— У меня несколько специфическое отношение к понятию «богема», и я его не отождествляю с настоящим искусством. Современный же художественный мир в Украине отличается конкуренцией, даже не в творчестве, а за награды и признание. Это соревнование кажется мне смешным, и количество «заслуженных» и награжденных действительно удивляет мир. Однако, это — мое мнение.

— А чего пани Одаркене  хватает для полной гармонии с окружающим настоящим?

— Минимум — времени, о котором я уже сказала, и ответственности от окружающих, в первую очередь, за слово. Такой — надежной и незыблемой, когда сказал — значит, сделал. Возможно, и это пройдет …

— Вы надеетесь, мы дождемся?

— Не знаю, но без надежды, жить печальнее …