Музей мастера Микиты

Работы художника большинство посетителей его музея называют летописью жизни Закарпатья.

Корреспонденты Укринформа побывали в одном из немногих в стране частных художественных музеев — дома у академика, Народного художника Украины Владимира Микиты.

…Музей разместился в одном из старых частных ужгородских двориков — художник обустроил его в собственном дворе, в доме, который тоже строил сам.

Терраски, мощеные дорожки во дворе и плющ. Здесь все обвито плющом, это добавляет особого шарма. Как и горка за домом-музеем и мастерской Владимира Микиты. Все создает впечатление какого-то особого вдохновенного покоя — как раз такого, что настраивает на более высокие лады. Вот даже не скажешь, что всего через тридцать метров внизу — одна из самых оживленных городских улиц, где стоят в пробках машины, сигналят и ругаются шоферы за нерасчищенные коммунальщиками обледенелые улицы. Здесь об этом просто не думается. Так, с обвитыми плющом мыслями, заходим в один из немногих частных художественных музеев — не только в Ужгороде, на Закарпатье, а и в Украине.

О ПОСЕЩЕНИИ ДОГОВАРИВАЙТЕСЬ ЗАРАНЕЕ

Интересно, что, собственно, статус "частный" не мешает этому музею быть открытым, доступным для всех желающих. Мастер Микита действительно принимает здесь всех желающих — правда, о встрече надо предварительно договариваться. Хотя бы за два дня. Связь с художником — через знакомых, или же по контактам на его сайте. Но стоит отметить — гости здесь бывают часто. Экскурсию обычно проводит сам мастер — ведь отдельных специалистов Владимир Микита не держит. Говорит, возможно, когда дочь-искусствовед, которая сейчас живет в Киеве, вернется снова в Ужгород — она станет лучшим экскурсоводом в отцовском музее.

Мы заходим в дом. Мастер просит не снимать верхнюю одежду — ведь внутри холодно, коммуналка сейчас дорогая для всех — и для народных художников в том числе. Мастер рассказывает, что в доме — шесть комнат, в них удалось разместить 90 картин.

— Это, должен вам сказать, очень густо, слишком, поэтому в экспозиции смог показать лишь треть того, что у меня есть, — объясняет Владимир Васильевич.

Работы размещены не по хронологии — хотя здесь представлены картины из всех творческих периодов Владимира Микиты. Здесь и особенно дорогие его зрителю лица закарпатцев в картинах "из народной жизни", как их называет сам художник, — по которым его, собственно, больше всего узнают. Также его экологические, философские работы, портреты, пейзажи, абстракции… Их, кстати, меньше всего. Для абстрактных работ нужно пространство — а его здесь очень мало, объясняет мастер.

Примечательно, что во время осмотра экспозиции мастер почти не комментирует. Он позволяет как угодно долго разглядывать, присматриваться, размышлять… А потом охотно отвечает на все вопросы.

МЫСЛЬ О СОБСТВЕННОМ МУЗЕЕ БЫЛА ВСЕГДА

Владимир Васильевич говорит, что идея сформировать такой музей на подсознании, видимо, была всегда.

— Иначе, почему бы я всегда оставлял работы из всех серий, из разных периодов творчества? Такая мысль о музее была всегда — поэтому и не продавал работы, кроме больших композиций — потому что их просто негде было хранить. А потом человек должен же за что-то и жить, — улыбается он.

Мастер рассказывает историю, как, собственно, появился этот музей.

— В свое время я начал строить дом — думал, останется внукам. Возводил его долго и мучно, а когда, наконец, дом уже стоял, я изменил его назначение. Решил обустроить здесь свой музей. Это было начало 2000-х. В то время у меня было много работ в частной коллекции — и я хотел, чтобы у них был зритель, я же не для того их писал, чтобы они лежали сложенными одна к другой в мастерской, — говорит художник.

КОГДА ЗАБИРАЛ РАБОТЫ С НАЦМУЗЕЯ — ДО ПЛАЧА БЫЛО ВСЕМ

Интересно, что для своего музея мастер забирал картины из музейных коллекций, некоторые работы даже выкупал.

— Вот известная картина "Цимборки" — из коллекции Национального художественного музея в Киеве. Ее вместе с тремя другими работами отобрали на закупку. За два пейзажа они заплатили сразу, а еще две работы оставались неоплаченными в течение достаточно долгого времени — потому что государство тогда на это музеям почти не выделяло денег. И вот когда я начал формировать музей, вспомнил про те работы. Очень обрадовался, что мне за них еще не заплатили, и попросил отдать. Ясное дело, что всем было до слез — директор просил не забирать, потому что эти работы были запланированы в каталог, но я все-таки забрал. Мне они были необходимы. То фигуративные композиции, и без них бы здесь не обошлось.

Похожая ситуация была и с работой, что подарил в свое время в музей Чендея, но ту уже был вынужден сам выкупить. В музее она значилась как подарок — но на самом деле я ее не дарил, а дал просто передержать, потому что когда переселялся из квартиры в квартиру — трудно было каждый раз переносить картины. Кроме того, к Чендею всегда приезжали литераторы — и из соседних регионов, и из других стран, то есть, работа была на виду, а не покрывалась где-то пылью. Для меня это было важно, потому что все художники пишут картины для того, чтобы их видели. Но в конце концов эти объяснения не дали результатов, поэтому я вынужден был эту работу выкупить за довольно серьезную сумму, — рассказывает художник.

КОГДА СПРАШИВАЮТ О ТВОРЧЕСТВЕ, НЕ МОГУТ ПОНЯТЬ, КАК Я ПИСАЛ ПОРТРЕТЫ

В экспозиции частного музея Владимира Микиты только один из портретов, которыми также славится художник — на нем известный закарпатский писатель Петр Скунц.

— О моих портретах часто разговор возникает, когда посетители просят рассказать историю картины, — говорит мастер. — В первую очередь и чаще всего задают вопрос: как долго позировали герои. И всех страшно удивляет, когда я говорю, что ни один из своих портретов знаменитых людей не писал с натуры. Для некоторых даже зарисовок не делал. Я все делал по памяти. У каждого есть свой способ, вот у меня — такой. Просто наступал момент, когда я понимал, что вот все — надо писать, и в этот момент видел перед собой ту персону. Такой способ работы портретиста удивлял моих коллег. Вот Гавриил Глюк долго не мог осознать — как так можно: нарисовать портрет без того, чтобы кто-то тебе часами позировал. Не мог, потому что он тоже писал портреты — и писал их именно классическим способом.

Интересуюсь у мастера, как он обычно объясняет эту особенность.

— Я ставлю в пример великих. Вот Леонардо, Боттичелли или Гойя — мировые мастера. Они такие мастера были, что портрет за полдня могли сделать, — чего же тогда они по полгода ходили на беседы к своим героям — королям, князьям? Почему месяцами писали? А потому, что они искали способ, так приходя к ним и разговаривая, чтобы их раскрыть изнутри, чтобы понять их нутро, суть, характер. Почему это никому не приходит в голову, ведь именно таким и есть назначение портрета — показать суть человека.

Интересно, что частный художественный музей, как в дворике Владимира Микиты, на самом деле своего рода феномен — зачастую художественные произведения все-таки экспонируют в государственных или муниципальных музеях. Но мастер Микита говорит, что променял бы такой вот статус эксклюзивности своего музея — и с радостью отдал бы работы из своей частной коллекции, если бы дали помещение, чтобы все их выставить.

— Можно говорить о том, что самые дорогие для вас работы — здесь?

— Безусловно, есть такие, что в числе самых дорогих. Есть серьезные новые работы, и опять же — здесь только треть моего материала. Мне бы надо большие залы, чтобы я мог выставить все, что хочу показать людям, и так, как я хочу, — замечает художник.

Владимир Васильевич говорит, что думает, как расширить музей.

— Были предложения помощи — мы думали расширить музей здесь, во дворике. Хотели выкупить территорию у соседей — рядом с музеем пустует двор. Но с хозяевами не нашли общего языка относительно этого. Также осенью возникла идея оборудовать под такую экспозицию один из залов в "Совином гнезде", там можно было бы создать постоянно действующий музей. Но это пока на уровне идеи.

— И вы согласились бы передать эти работы?

— Конечно. Я же их писал для того, чтобы люди могли видеть! Постоянно действующий музей — это лучшее, что может быть. Я бы для этой экспозиции не только отдал то, что у меня есть — но и одолжил бы еще из запасников музейных, ведь многие музеи держат в фондах немало моих работ, которые я бы предпочел — чтобы они были перед глазами людей, а не пылились бы по хранилищам. А так их никто не видит, разве периодически какую-то тематически выставляют. Между тем, там есть такие работы, которые были закуплены для Третьяковки, я их по большой протекции перетащил в Ужгород — почему же они должны лежать в фондах? Те работы — о Закарпатье, о людях, жизни нашего края, моего народа. Почти все мои зрители, кто оставляет отзывы в книге музея, говорят, что мои работы — это летопись жизни Закарпатья. По ним можно изучать и познавать этот край. А это и есть моя задача — писать о жизни закарпатцев и давать возможность людям окунуться в наш мир.

Татьяна Когутич,

Фото Сергея Гудака