В последнее время многие журналисты наряду со своей основной работой активно помогают своим же соотечественникам (не говорю — государству) в различных сферах. Галя Ярцева, журналист Закарпатского областного телевидения и фрилансер центральных телеканалов, вместе с коллегами, друзьями, знакомыми и незнакомыми защищает украинскую армию. От нехватки продовольствия, недостатка психологической поддержки, отсутствия амуниции и даже военной техники.
На кофе с корреспондентом Заголовка Галя прибегает с красным «чемоданчиком», как сама называет объемную сумочку. Там — куча чеков, документов, благотворительные взносы и всяческое добро, что помогает. На данный момент закарпатским военным. Но как только закончится война (очень хочется, очень), Галина точно возьмется за следующее, экстра-важное дело.
— Почему тебе доверяют, как думаешь?
— Когда решила заниматься этим делом, подумала: что я могу продать? Могу торговать своим именем и фамилией своего свекра (известный украинский поэт Петр Скунц — ред.), думаю, он бы был не против. Я рискую этим, самым дорогим. К тому же самое большое доверие у людей сейчас к журналистам. Именно поэтому во многих наших акциях принимают участие журналисты, известные люди. Чтобы не было вопросов, кто это?
Поскольку первые претенциозные вопросы к нашим волонтерам: «Где те 5 грн., что я уже сбрасывал смс-кой?". Речь идет о всеукраинской акции по поддержке армии. Но мы не можем ни отвечать, ни заменить Министерство обороны. Поэтому на еще один тип вопросов «Дойдет ли это?», наши волонтеры отвечают: «Вы можете очень в этом помочь: лично взяться, подключиться к нашей работе».
— Сколько грузов вы уже отправили?
— Мы думали в начале, что все закончится одной акцией. Нашей задачей было стимулировать власть. Началось все со сбора продуктов питания, по инициативе мамы пограничника Виктории Плавайко. Я с ней познакомилась, и это стало отправной точкой для нас. Затем Вика помогала и в логистике, и с баннерами. Первый раз из супермаркетов «Сильпо» и «Дастор», где за три дня мы собрали около 3 тонн продовольствия. Но собрать, как оказалось, легче: наши люди готовы делиться, и не только конфетой, но и отдавать раритеты. Самое трудное — доставить и получить отчеты, попало ли к нужным людям. Мы решили поддержать именно закарпатских ребят, а у наших закарпатцев, наедятся, и согреются все остальные. Отправили на Харьков, где при местном военкомате создали небольшую базу. Фирма «Деливери» не просто пошла навстречу, а бесплатно доставила наш груз! Прямо в военкомат! Когда наши ребята смогли, они приехали машиной из зоны АТО и все забрали. После Ужгорода в работу включилось Мукачево, другие райцентры, где продукты собирали в сети «Барва». Там работу тоже курировала собкор «1 + 1» Наталья Зотова.
Наших ребят очень много, больше нескольких сотен. Что тех пару тонн! Но даже, если каждому по конфете, то им становится слаще. Мы в наши ящики вкладываем и детские рисунки, и письма, и флажки, ичто-то вкусненькое.
— Кто выбирает, что именно нужно собирать, покупать, передавать?
— Мы работаем под заказ. Есть контакты со многими ребятами в зоне АТО: от командиров, до рядовых бойцов. Практически каждый день с кем-то разговариваю, стараемся составлять списки потребностей. Например, сказали, что круп и каш не нужно (поняли, что люди это за один день могут закупить). Большая потребность, например, в сигаретах. Ребята говорят, что сигареты приравниваются к патронам. Там начали курить те, кто никогда не курил. Мы тогда заработали уже точечным методом, увидели, что в полевых условиях требуются элементарные лекарства. Целыми коробками слали.
К большому сожалению не можем всегда успевать за тем, как меняется ситуация на Востоке, даже с погодой. Потому что в Ужгороде солнце, а на Луганщине идет дождь и возникает острая необходимость в дождевиках. Пока закажем, пока дойдет, а у них уже солнце.
Думала так: мы соберем продукты, немного подкормим наших ребят, покажем, как работать нашей власти, она подключится, и мы себе будем отдыхать и встречать лето. Но, к сожалению, так не получилось, потому что как только сбросили эти продукты, постала гораздо более сложная задача. Боюсь иметь дело с деньгами, не умею считать и всегда найдется тот, кто спросит: «Аа где мои деньги?».
— И как решилась?
— В один из дней нашего волонтерства позвонил дядя, и чтобы встретиться гонялся за мной по всем супермаркетам целый день. Старший мужчина, симпатичный, пришел, сунул мне 1000 грн, и сказал: «Я вам верю, потратьте, как считаете нужным. Я еще для вас заработаю ». Приходил еще дважды. И каждый раз по тысяче гривен приносил. Мой талисман, пан Богдан. После этого мы начали заниматься сбором средств. На сегодня через карточку Николая (благотворительные взносы собираются на карточку мужа Галины Николая Скунца) и через наши руки тысяч 100 прошло. Конечно, возникли иные, абсолютно серьезные задачи. Сначала ребята ничего не говорили, уверяли, что все есть, ничего не нужно. Но и они поняли, когда началась стрельба, что много чего нет. Первая задача, которая возникла для нас, — это приборы ночного видения, один стоит 3000 грн. более затратными являются аккумуляторы и зарядка к ним. На сегодня около 16 штук купили. Это не значит, что приборы идут только в 128-м бригаду или горно-пехотный батальон, это и наша «Альфа», бывший «Беркут», пограничники, ВВ и, так называемые, наши партизаны «Правый сектор». Мы пытались помочь всем, кто на войне.
— А их вообще государство чем-либо вообще обеспечило?
— Обеспечила вот чем: имеют индивидуальные котелки, фляги, автоматы Калашникова. Дали им шлемы, которые я называю консервной банкой. Это — изделия образца Второй мировой войны. Никоим образом ничего не поменялось в этом шлеме, ничего не спасает, только может мешать. Солдат думать, что он в защите, а на самом деле такой шлем можно пробить рогаткой. Нормальные шлемы я видела и держала в руках.
Был пример доставки одного бронежилета. Я вообще не хотела заниматься индивидуальными посылками. Проще, когда базовый лагерь, ты отправляешь, а на месте уже идет расфасовка. Боялась заниматься индивидуальной защитой, потому что это — большая ответственность, надо разбираться в степенях защиты и т.п.. Но произошла одна непредсказуемая история: позвонил житель села Горонда Мукачевского района и сказал, что всем селом собрали деньги (320 евро) на бронежилет для парня из этого села. И попросил, могу ли я купить такой бронежилет и доставить. Меня очень тронула такая забота о своем. Наш активист Ярослав привез бронежилет. Мама того парня звонила и спрашивала, что сыну передать. Я ей посоветовала: «Положите то, что он любит больше всего. И напишите, но не о том, как вы за ним скучаете, а о мирной жизни, о том, что происходит вокруг ». Два дня посылка ехала в Луганск, затем ее получили в базовом лагере, майор отзвонился и сообщил, что повез. Целый день, парень звонил, еще не получил, звонила мама. И только на следующий день в 6.00 утра сообщили, что посылка пришла. Тогда я выдохнула.
— Почему ты так активно взялась за поддержку армии? Можно было заняться чем-либо другим или вообще этим не заниматься.
— Расскажу почему. Думала, что буду заниматься беженцами, и начала ими интересоваться. Сначала не могла найти ответа, что меня подтолкнуло, потом все сложилось в голове. Я вспомнила: был такой момент, когда потеряла связь со своей семьей: отцом, сестрой, братом, бабушкой — моей русской семьей, живущей в Махачкале (Дагестан) и внезапно исчезнувшей. Я едва их нашла в Ростове, они были беженцами. Это был 1994 год, как раз началась первая Чеченская. Как мозаику составляла в памяти, последние разговоры и перечитывала письма. Зацепилась за информацию, что сестра должна учиться в одном из Ростовских вузов. Так и нашла семью. Они бросили все: дом, работу … Это же и мои так мыкались, не знали куда прислониться, — думала я, — и будет по-доброму, если смогу помочь кому-то хотя бы в чем-либо. От власти не увидела желание помочь этим людям. Каждого надо было брать за руку и водить различными инстанциями. Очень быстро нашла единомышленников в Комитете медицинской помощи, которые теперь приняли эту работу на себя.
Хочется больше говорить о людях, с которыми работаем, потому что они у нас уникальные. Наша волонтерская сеть, наверное, объединяет полсотни. Мы уже структуризировались в движение и задачи у нас — серьезные. Сейчас разбираемся в таких вещах как коллиматорные прицелы, прицелы ночного видения, других тонкостях военной техники. Художники присоединились: продаем картины в интернете и собираем средства. Цены, которые выставляют за картины, совсем невысокие (от 1,5 до 4 тыс), ввиду уважительных и известных художников: Н.Пономаренко, О.Долгош, Л.Корж-Радько, семья Дидык. Они готовы помогать в чем-угодно. Если удастся продать картины, мы купим первый для Закарпатья тепловизор стоимостью свыше 60 тыс.грн., Такая цель. Подключились дизайнеры на очень хороших условиях. Разработал логотип мишку Олег Олашин, с фирмой «ТВИН» выпустили много сувенирной продукции, продаем на аукционах и городских акциях. Разработаны этикетки для минеральной воды «Слезы сепаратиста», тоже для продажи. «Слезы» вызвали панику))) на российских скандальных сайтах. Это хорошо, пусть боятся нас и не лезут сюда.
— Чем тебя удивили люди? За месяц-два ты их увидела совсем в других ситуациях.
Прежде всего — НЕ удивление, а убеждение, что мы заслуживаем свое государство. Так, как люди отзываются! Приходит дедушка, кладет пачку сигарет и взгляд у него: «Простите, это все, что я могу». А ты хочешь броситься на шею и расцеловать! Хотя много есть таких, кто упрекает: «Где, мол, мои 5 грн., я уже помогал». Люди есть люди. Но в большинстве очень поддерживают. Много в нашем волонтерском движении педагогов, предпринимателей, журналистов, промышленников.
— Ты веришь в добро, которое спасет мир? На фоне этого всего.
— Я вообще оптимистка, неисправимая оптимистка. Абсолютно верю. Читаю, что людей раздражает, когда кто-то ездит на море, постится котиков, зайчиков в такое непростое время. А я очень нормально к этому отношусь. Понимаю, что жизнь должна быть и такой. Ради чего война идет? Ради такой жизни. Я отдыхаю на этих фото, они наоборот успокаивают, это мой личный релакс. Так же хочу после войны поехать на море отдохнуть. А еще хочу, чтобы приехали наши пацаны, а мы как в фильме, накроем огромный стол, весь город соберется, сядем и скажем «Вместе мы — сила». Жаль только, что погибших столько. Чем больше сжимается круг вокруг Луганска, Донецка, тем больше потерь несем. Ибо идет настоящая война.
Но я поняла: каждая новая смерть порождает с одной стороны злость, а с другой — еще больше желание делать. Некая психологическая самозащита срабатывает. Я практически не смотрю новостей, практически их не читаю. Если вижу нечто, это меня сразу разрушает, я становлюсь недееспособна. Не читаю. Чтобы смочь дальше работать, только ради этого. Когда все закончится, я сяду, перечитаю, поплачу 10 раз. А сейчас нет времени расслабляться. Действительно большие задачи стоят, только от чего освободился, сразу новые прибывают. Нам хочется облегчить жизнь ребят, их службу. Поэтому призываю всех людей: «Не будьте равнодушными!» Кто-то из мудрых сказал, что именно равнодушие — это преступление. В нынешней ситуации именно так и есть.
— Какой лозунг самый любимый?
— У меня единственное любимое и оно работает «Вместе — сила», а теперь еще новое — «Смерть врагам», это абсолютно серьезно, без злобы. Я не могу понять тех людей, которые, не защищаясь, убивают.
— Какие качества больше всего ценишь в людях? И чего боишься?
— Честность и порядочность, два главных. Чего боюсь? Разочарования. Но в последнее время было больше порядочности.
— Ты планировала свою жизнь? Какой она должна быть?
— Нет, никогда не задумывалась над этим. Никогда не представляла, что попаду в Закарпатье. Наверное плохо изучала географию, потому что когда мужа (пограничника) направили сюда, удивилась, что дальше Львова еще что-то есть :). 20 лет уже живу на Закарпатье. Это — оптимальное место для меня.
Я открыла для себя этот край. Хотя, когда училась во Львове, мне не очень нравилось, как две студентки из Закарпатья Марийка и Аня постоянно перекликались с разных концов коридора. А потом поняла, почему такая привычка. Одна стоит на одной горе, другая — на второй и они «гойкають» друг к другу.
Выросла я в Хмельницком, который вдвое больше Ужгород. Ужгород больше люблю за камерность. Еще когда раньше маме звонила и рассказывала: «Я иду утром по городу, сидят женщины, пьют кофе, вечером иду — они все еще сидят разговаривают». Здесь нет такой спешки. Можно идти по городу, здороваться с каждым. Кайф.
— Семья тебя поддерживает, успевает за бешеным темпом?
— Мужа спросила, когда все начинала, можно ли его фамилию использовать, чтобы имя отца работало на общее дело. У многих людей, кто помнит Петра Скунца, это вызывает доверие. Думаю, что Петр Николаевич благословил бы наши действия. Это был человек, всю жизнь отдавший Украине.
Все в жизни не случайно. Год назад купили машину, думали, что на дачу будем ездить, поставим хибарку. Теперь машиной перевозим грузы, практически все влезает, удобно раскладываются сиденья. Видимо, это тоже очень символично, что мы на этом авто остановились (салон «универсал»), работает на общее дело. Мой муж и водитель, и носильщик, и учетчик, и товаровед — он хорошо разбирается в технике (по образованию — физик). Но главное, он меня направляет и не мешает. Все помогают. Когда маме звоню, очень прошу, чтобы у них все было хорошо дома. «Вы не имеете права меня подставить, — говорю, — должна знать, что вы все живы и здоровы. Береги себя »
— А ты себя бережешь? У тебя же была сложная операция на позвоночнике.
— Это тоже не случайно. Спасибо тем врачам, которые поставили меня на ноги. Они меня реально спасли. Муж кричит, чтобы тяжелого не поднимала. И нервничать нельзя, потому в позвоночнике все нервные окончания. Не могу сейчас пожаловаться на свое здоровье, все в порядке.
— Какие у тебя есть мечты? Мечтаешь о чем-то, кроме, конечно, мира и накрыть стол для всех.
— Конечно были мечты. Сейчас я их не вспомню. Но, если мой телефон хотя бы час не будет звонить и это не будет сбой в сети, я буду знать, что закончилась война, наши возвращаются домой. Что это мир и победа добра над злом. Такой, наверное, и есть моя мечта.
— Какие ты сценарии видишь для Украины? Как это все может закончиться, решиться?
— Я бы не хотела, чтобы Донбасс превратился в зону сумерек, хотела бы, чтобы они действительно поняли, что ошибались. Я считаю тех людей, которые до сих пор говорят, что мы бандеровцы и власть наша — хунта, просто больными. Зомбирование — это болезнь. Настанет время, они прозреют, мы не будем в них тыкать пальцами и говорить — «ты должен», мы им простим. Важно, чтобы между нами не было пропасти: между восточниками, западниками. Чтобы мы вышли из того пике. Хочется пожить в спокойной, богатой стране. И очень хочется на море.
— Тебя бандеровцы не обижают, ведь ты с русскими корнями? 🙂
— Я русский бандеровка 🙂 Родилась в Махачкале. Родственников в России много от Магадана, Москвы, до Ростова-на-Дону. В Таганроге — родные сестра и брат, но мы не общаемся. Прекратили в феврале. Находимся в режиме паузы. Я считаю, что они немного больные, не хочу их убеждать. Когда дойдет до логического конца, возможно, поймут, выздоровеют. Даже прощения от них не жду, достаточно, чтобы сказали: «Да, Галя ты была права». Не смогут всю жизнь жить с этим.
— Махачкала от Закарпатья достаточно далеко …
— Моя мама из Хмельницкого, папа служил там, так познакомились. Родители разошлись, хотя у них была страшная любовь и меня воспитали в абсолютной любви к отцу. Я всегда знала, что он у меня самый лучший в мире. Но так сложились обстоятельства. Кстати, мы со сводной сестрой рождены в один день с разницей в 5 лет, а моя мама — в один день со второй женой отца. Всю жизнь с маленького они знали, что имеют старшую сестра, а я всегда знала, что есть братик и сестричка. Брат намекнул, что летом женится, понимаю, что никуда я не поеду, с февраля же не общаемся.
А украинской крови во мне нет, мамины родители — поляки и русские, папины — россияне. Тем не менее, мама отдала меня в украинский сад и школу. На весь Хмельницкий было две украинские школы. Я плакала, а мама тогда сказала: «Дочка, как называется республика, в которой ты живешь» — Украинская »-« Какой язык ты должна знать? »-« Украинский ». Все логично. Спасибо маме, это было очень мудро.
— А как попала в журналистику?
— Моя мама имеет на меня огромное влияние еще. Если бы не она, то многие мои мечты и желания не были бы реализованы. Я хотела быть журналистом. Подала документы в Киевский университет, но из-за творческого конкурса не прошла. Мама говорит, чего будешь год пропускать, надо куда-то тебе пойти. И предложила полиграфическое училище во Львове. Уже через год я поступила в Академию книгопечатания, специальность «Издательское дело и редактирование». Это очень близко к журналистике.
Кстати, моего первого редактора, я устроилась в областную газету «Харьков», звали Иван Федоров, как первопечатника Он меня многому научил. Вообще мне в жизни попадались хорошие учителя, которые имели время и вдохновение ..
— Наткнулась однажды на твои модельные фото. Было такое в карьере?
— Опять о маме. Она некоторое время работала моделью. Один мой знакомый фотохудожник сказал: «Каждая женщина должна хотеть иметь такие фотографии. Пока молодая и красивая, их надо делать ». Абсолютно с ним согласна. Во-первых, я доверилась Алексею Попову и Михаилу Палинчаку, это аксакалы нашей фотографии. Михаил постоянно побуждал: «Галя, ты должна согласиться, потом пожалеешь, захочешь, а уже нельзя будет».
Во-вторых, эротично откровенных фото в меня нет. Все фото абсолютно достойные, сдержанные. В третьих, когда я фотографировалась, я была в идеальной форме 🙂 Очень рада, что у меня эти фото есть, висят дома. Все спрашивают: «Это ты?».
— Рыжий цвет волос специально выбрала?
— Ты меня не помнишь фиолетовой 🙂 А черной с красным? Разве что зеленой я не была. Чего ты ожидаешь от холерика? Мы склонны к всевозможным изменениям. Вообще творческий человек должен меняться, обновление дает толчок к новому творчеству. Я знаю, изменила цвет волос и прическу, значит, пожелала других изменений. Сразу сыпятся идеи и желания. Рыжий менять надо уже давно 🙂
— Можешь признаться в каких-либо слабостях и странностях?
— Слабости. Я всегда боюсь, что могу в не нужное время расплакаться. Что я энергетически неустойчива. Хочется держать себя в руках, быть более прочной.
Странности: когда-то я очень любила шляпки, различные украшения. Имею целую коллекцию, но реально не хватает времени все носить. Иногда своих странностей боюсь. У меня бывают очень спонтанные поступки: приручить 4 котят и оставить их всех в маленькой квартире, например. Мои родные тоже боятся моих странностей, сразу реагируют и просчитывают, что может быть дальше. Но могу позволить себе спонтанные поступки благодаря тому, что вокруг такие люди. Коля позлиться, но сделает то, как его попрошу. Я, к сожалению, эгоистка, злоупотребляю любовью к себе. А это неправильно, надо больше внимания уделять родным и близким.
— А кофе любишь? Традиционный вопрос на наших встречах 🙂
— Люблю.Простой, черный, с ложкой сахара.Не готовлю, потому что не умею пользоваться кофеваркой и опять же злоупотребляю этим. Жду, пока Николай проснется и сварит! В день пью максимум 3-4 кофе!
Напомним, Галина Ярцева — организатор волонтерской помощи закарпатским военным, действующим в зоне АТО.
Залишити відгук
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.